Лекция 11

БОЛЕЗНЬ И ЛЕКАРСТВО КАК ДИНАМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА

"Органон", § 16: "Под влиянием вредных деятелей на здо­ровый организм наша жизнедеятельность как духовная сила может поражаться только динамически, невещественным образом, почему и все болезненные ее расстройства (болезни) могут быть устранены не иначе, как тоже динамическим, ду­ховным воздействием известных лекарственных веществ на нашу жизненную силу, которое передается по ее нервам; итак, лекарства могут восстанавливать здоровье только динамиче­ским действием на жизненную силу".

В § 16 "Органона" рассматриваются три состояния орга­низма: здоровое состояние, когда все системы и органы функ­ционируют нормально, состояние болезни, когда нарушаются процессы жизнедеятельности, и состояние при лечении, в част­ности способы устранения этих нарушений.

Когда человек совершенно здоров, то какие бы матери­альные болезнетворные факторы ни действовали на него, они не вызовут нарушения гармонии в организме, и, следовательно, не возникнет болезненное состояние. Если даже появится какая-то местная реакция на действие этих факторов, она не будет проявлением острого или хронического заболевания, а тем более миазма, и эта реакция исчезнет без следа сама по себе, как только прекратится действие болезнетворного фак­тора. Только при действии нематериальной первичной суб­станции, способной воздействовать непосредственно на саму жизненную силу, выводя ее из состояния равновесия, появля­ются внешние патологические проявления, которые мы назы­ваем симптомами болезни. Только такое внутреннее действие на жизненную силу способно вызвать патологические состоя­ния, которые мы называем истинными болезнями.

Какой бы внешний фактор ни действовал на ткани орга­низма или его функции, он способен вызвать только времен­ное нарушение здоровья, которое после прекращения дей­ствия этого фактора организм устранит самостоятельно, без посторонней помощи.

Возьмем, к примеру, вещества, используемые в аллопати­ческой медицине как лекарства. Мы можем дать больному эти средства, скажем, в качестве слабительного или рвотного -организм пройдет через это потрясение и через непродолжи­тельное время снова возвратится в свое первоначальное со­стояние. Только длительное непрерывное использование вы­сокотоксических аллопатических препаратов может привести к развитию так называемой "лекарственной болезни", но и она, как правило, затрагивает более поверхностные уровни организма по сравнению с истинными болезнями.

Возьмем, к примеру, оспенный яд. Если человек прогло­тит оспенные струпья, он их просто переварит, в худшем слу­чае у него будет расстройство пищеварения и не более того. Но вдыхание воздуха, содержащего ауру оспы, приводит к появлению у человека с соответствующей восприимчивостью клинических проявлений тяжелейшего заболевания - ветряной оспы с периодом нарастания, периодом наибольшей выра­женности и периодом улучшения, как и у истинных болезней. То есть в этом случае поражается сама жизненная сила и на­рушение распространяется изнутри наружу, проявляясь изме­нениями в тканях и, в частности, на коже.

С. Ганеман в этом параграфе утверждает, что ничто, кроме первичной субстанции, не может внедриться в систему и стать причиной болезни, острой или хронической. Никакая болезнь не может внедриться в систему через свои материальные проявления, а только лишь в нематериальной форме. Причиной всех болезней, известных человеку, являются раз­личные формы первичной субстанции, т. е. они по своей при­роде нематериальны и никогда не могут быть обнаружены в естественном виде методами химического анализа или с по­мощью микроскопа.

Причину болезни можно выявить только по вызываемым ею результатам (последствиям), и ее нельзя исследовать с по­мощью обычных органов чувств. Изучать причину болезни мы можем только по ее следствиям. Все, что можно увидеть, почувствовать или обнаружить с помощью микроскопа, есть лишь проявления болезни, ее следствие. Только путем логиче­ского мышления, прослеживая всю цепочку от начала до кон­ца и обратно, мы сможем понять, что причина болезни нема­териальна.

Могут быть нарушены функции организма или пораже­ны ткани от действия каких-то внешних факторов, но невоз­можно, чтобы внешние проявления болезни появились без изменения внутреннего состояния.

Не может быть никакого лекарства, которое бы полнос­тью излечивало болезнь, не установив при этом гармонию жизненной силы. Выведенная из состояния равновесия жиз­ненная сила может быть возвращена в исходное состояние только с помощью чего-то подобного по качественным пара­метрам. Мы подбираем подобные лекарства не по количе­ственным характеристикам, а по качественным. Поэтому го­меопатические препараты могут влиять на различные струк­турные уровни организма только в тех случаях, когда они подобны по качественным параметрам.

Человек, организм которого крайне нуждается в сере, может принимать ее внутрь в любых количествах, которые только способен выдержать его кишечник, может втирать ее в кожу, прибинтовывать к телу, принимать серные ванны, но это не окажет никакого целебного действия. В этих формах лекарство не соответствует качественно его болезни, оно не влияет на организм на том уровне, на котором он поражен, и поэтому лекарство не может воздействовать на причину бо­лезни и изнутри устранить внешние причины болезни. Это относится ко всем случаям, когда препараты применяются в аллопатических дозах - они не могут воздействовать на при­чину болезни. Мы часто видим, как внешние проявления бо­лезни временно устранялись с помощью аллопатических препаратов, но при исчезновении одних внешних проявлений появлялись другие, т. е. лекарство не действовало на причину болезни, а лишь подавляло внешние симптомы, загоняя бо­лезнь внутрь.

При острых заболеваниях аллопатические препараты также часто подавляют внешние проявления болезни, но в случае острого заболевания, организм, как правило, само­стоятельно восстанавливает нарушенное внутреннее равнове­сие и даже не принимавший никакие лекарства человек все равно выздоравливает (как говорится, "насморк леченый или нелеченый через семь дней все равно проходит"). Но при хро­нических болезнях аллопатические препараты могут действо­вать только на внешние проявления, временно улучшая со­стояние или подавляя симптомы.

Я вспоминаю то время, когда сам довольно смутно по­нимал этот вопрос, и хочу вас уберечь от своей ошибки. Я понимаю, что когда я впервые прочитал у С. Ганемана, что только потенцированные лекарства могут излечивать боль­ных, то не понял этого утверждения. У меня не хватало зна­ний, которые помогли бы понять этот тезис.

Я начал свою практику в качестве врача-гомеопата, пользуясь лекарствами в низких потенциях и аллопатически­ми препаратами, стараясь назначать их согласно закону по­добия. Но с этими средствами я добивался успеха только при лечении не очень серьезных заболеваний. Я не был удовлет­ворен результатами своей врачебной деятельности, хотя она и была результативней, чем у моих коллег-аллопатов.

Через некоторое время, видя временный успех моего ле­чения, я решил попробовать назначить препарат в 30-й по­тенции, и, руководствуясь методикой, разработанной С. Га-неманом, я своими руками приготовил Podophyllum 30.

Хотя в это время была эпидемия поноса с клиническими проявлениями, характерными именно для Podophyllum, у меня все равно не хватало смелости попробовать назначить этот препарат в 30-й потенции, и я давал его в более низких разве-дениях.

Однажды ко мне на прием пришла женщина с младенцем, и, пока он был на руках у матери, жидкие желтоватые ис­пражнения стекали на стол. Стул был точно такой же, какой описывается в патогенезе Podophyllum: с ужасным, отврати­тельным зловонным запахом и такой обильный, что мать постоянно удивлялась, откуда он берется.

Я решил про себя, что это как раз тот случай, когда сле­дует проверить 30-ю потенцию. Дав ребенку под язык несколько гранул, я отослал мать домой, опасаясь, что ребе­нок может умереть, т. к. он был очень слаб, лицо заостренное, бледное и искаженное, как у мертвеца, а от тела исходил не­приятный запах.

На следующее утро, объезжая своих больных, я должен был проехать мимо их дома и, честно говоря, ожидал увидеть на двери траурный креп. К своему удивлению, я его не увидел, но зайти не осмелился и поехал дальше. На обратном пути я сделал крюк, чтобы проехать еще раз мимо этого дома, и представьте мое удивление и радость, когда я узнал, что у ребенка все в порядке.

Тому ребенку больше не понадобилось лекарство, он вы­здоровел от одной дозы. После этого у меня было еще несколько подобных случаев, и я уже более уверенно назначал Podophyllum 30, который, к моему удивлению и радости, пре­красно действовал. Его действие отличалось от действия пре­паратов в низких потенциях: излечение было почти мгновен­ным и всего от одной дозы.

Решив, что если один препарат в 30-й потенции так пре­красно действует, то и остальные препараты должны действо­вать так же, я самостоятельно приготовил тридцатые потен­ции ста двадцати шести препаратов. Потом я приготовил их в 200-м разведении и использовал с неменьшим успехом.

Я постоянно повышал потенции и через несколько лет установил, что чем выше разведение, тем глубже действует препарат. Также я обнаружил, что при лечении хронических заболеваний одна доза лекарства средней потенции выражен­ие облегчает состояние в течение нескольких недель, а затем опять наступает ухудшение, но при повторном приеме этого же препарата в качественно более высокой потенции состоя­ние больного вновь значительно улучшается. Следовательно, при хронических заболеваниях препарат следует давать в возрастающих потенциях.

Чтобы вы лучше поняли, что я имею в виду, я расскажу случай из практики. Пациент впервые пришел ко мне на при­ем лет 15 назад. Так как он был сутулым, внешне очень напо­минал больного туберкулезом легких и к тому же жаловался на постоянные катары органов дыхательной системы, я для себя решил, что в скором времени он умрет от скоротечной чахотки. По имеющимся симптомам был назначен Sulphur

200. На второй день он пришел ко мне в кабинет, жалуясь, что состояние ухудшилось после приема лекарства. К этому вре­мени я уже достаточно знал про первоначальное ухудшение, поэтому успокоил его и дал ему сахар, сказав, что это другое лекарство.

К началу второй недели пациент пришел ко мне снова и сказал, что теперь ему стало гораздо лучше, но он не хочет, чтобы я ему давал первое лекарство, а хочет, чтобы ему дали второе, которое так хорошо ему помогает. Я не стал с ним спо­рить, сахара у меня было достаточно, и я снова дал ему сахар.

Через шесть или семь недель этот пациент снова пришел ко мне, т. к. улучшение прекратилось и состояние его снова ухудшилось. Я дал ему еще одну дозу Sulphur 200, но бук­вально на другой день он пришел ко мне и прямо с порога заявил: "Вы молодой мошенник, Вы дали мне то же самое лекарство, от которого я заболел в первый раз". Я снова дал ему чистый сахар.

Улучшение и на этот раз продолжалось шесть или семь недель, а потом он снова пришел ко мне и сказал: "Я не уве­рен, что Вы правильно лечите мою болезнь, т. к. у меня снова появились прежние симптомы. Я хотел бы, чтобы Вы более внимательно разобрались с моим заболеванием". Я заново расспросил больного и, проанализировав симптомы, вновь назначил ему Sulphur 200. Через пару дней пациент пришел ко мне и сказал, что не ощущает никаких изменений в своем со­стоянии, хотя на этот раз он уже не волновался. Я выждал еще несколько дней, но никаких изменений в состоянии здоровья пациента не заметил. Все симптомы указывали именно на Sulphur, и я уже начал думать, не дать ли ему серу в аллопати­ческой дозе? Еще раз внимательно пересмотрев работы на­ших Учителей, я решил попробовать назначить препарат в более высокой потенции и дал пациенту Sulphur 1000.

Через несколько дней он опять пришел ко мне со словами: "Ты, мошенник, снова дал мне то первое лекарство, хотя я уже говорил тебе, что не хочу его принимать". Кое-как я успокоил его, заверив, что через несколько дней ему станет лучше. И дей­ствительно, состояние его значительно улучшилось даже по сравнению с первыми улучшениями, и это улучшение продол­жалось дольше. Потом я объяснил своему пациенту, что лекар­ство начинает действовать не сразу и, пока оно не действует, я вынужден был давать другое лекарство, чтобы поддержать организм. Разумеется, я ничего не сказал про сахар.

Если вы хорошо знаете патогенез назначаемого ле­карства, перед приемом желательно сказать больному: "Не тревожьтесь и не удивляйтесь, когда после приема препарата появятся такие-то и такие-то симптомы". В противном случае он будет беспокоиться и, возможно, больше к вам не вернется, обратившись к другому врачу.

Итак, вернемся к тому случаю, о котором я рассказываю. Первая доза Sulphur 1000 действовала значительно дольше, чем 200, и, когда ее действие кончилось, я дал вторую дозу Sulphur 1000. Однако третья доза не оказала никакого эффек­та, и я снова повысил потенцию, дав дозу Sulphur 10 000. Все повторилось точно так же, как и с предыдущими потенциями, за исключением того, что улучшение было значительно силь­нее и продолжалось дольше. Когда закончилось действие 10 000-ой потенции, я назначил Sulphur в самой высокой по­тенции - 50 000, и только эта потенция полностью и на дли­тельное время (вот уже в течение 15 лет) восстановила здоро­вье моего пациента.

Подобные практические результаты нашего лечения, ко­торые мы постоянно наблюдали, лучше всего убеждают в истинности гомеопатического лечения: не врачебный опыт приводит к таким великолепным результатам, а строгое сле­дование принципам гомеопатической доктрины, которые постоянно подтверждаются на практике. Пациенту можно назначать большое количества доз и не получить никакого лекарственного эффекта, и лишь при качественном изменении всего лишь одна доза излечит болезнь.

Третье утверждение, содержащееся в этом параграфе: ле­карственное средство будет восстанавливать здоровье только тогда, когда степень потенцирования соответствует уровню нарушения жизненной силы. Например, если нарушение про­изошло на среднем уровне, то оно будет распространяться на более низкие уровни до высшего включительно. Когда нарушен самый глубокий уровень, тогда мы говорим о проявлении од­ного из хронических миазмов - Psora, Sycosis или Syphilis.

Аллопатические лекарства действуют только на физи­ческом уровне, т. е. непосредственно на ткани и на физиоло­гические процессы, происходящие в человеческом организме. Разумеется, когда поражены органы и ткани, страдает весь организм, и тело перестает быть тем совершенным механиз­мом, управляемым жизненной силой, которым он является в здоровом состоянии, но истинная болезнь с продромальным периодом, периодом разгара и спадом или продолжением ее не может быть вызвана действием динамической причины. И, следовательно, больной человек не излечится до тех пор, пока лекарственное средство не будет потенцировано до такой степени, что лекарство станет подобным причине болезни по природе или по качеству.

Причина болезни и устраняющее ее лекарство должны быть подобны по природе, т. к. несходные причины не по­рождают подобные последствия. Мы можем устанавливать подобия причин, изучая их следствия. Когда мы рассматри­ваем какой-то клинический случай и видим, что имеющиеся проявления болезни подобны патогенезу какого-то опреде­ленного лекарства, то мы вправе предположить, что качество или природа их также подобны: причины должны быть по­добны, если следствия подобны по природе и качеству.

Когда врач-гомеопат осматривает больного, то задает себе вопрос: "Знаю ли я лекарство, которое вызовет у здоро­вого человека такие же симптомы, как у моего пациента?" Он должен найти подобное лекарство, а для этого он должен быть мастером своего дела.